История Устюжны Вологодской области

Древняя Устюжна. Сейчас — маленький городок в Вологодской области, а когда-то — центр кузнечного и оружейного дела, Устюжна Железопольская. В названии «Устюжна» ударение падает на первый слог. На первый! Как и в названии другого старинного нашего города — Великого Устюга. И то, и другое название происходит от устья. Ища удобного расположения для городища, первые поселенцы всегда обращали внимание на то, насколько защищена местность. Поэтому часто избирали участки при слиянии рек, то есть при устье одной из них.

Первое поселение на месте современной Устюжны появилось еще в глубокой древности. Располагалось оно на современной окраине города, там, где в Мологу впадает речка Ижина (отсюда и название — Усть-Ижина, Устюжна). Здесь было городище и капище, где на Ивана Купалу тогдашние устюжане устраивали идолослужения, сопровождавшиеся обычными для таких случаев «непотребствами».

В давние времена

Первое летописное упоминание города относится к 1252 году (в Угличской летописи). В XIV веке мы уже обнаруживаем его в сфере московских интересов. Новгород находился гораздо ближе к нему, но близость эта выражалась по большей части не в культурно-экономическом влиянии, а в частоте набегов, и ох как несладко приходилось устюжанам от своевольных новгородцев.

В 1389 году Дмитрий Донской завещал Устюжну своему сыну Петру, в 1405 году она отошла к другому сыну Донского — Константину. А в 1462— 1492 годах владел ею брат Ивана III Андрей Васильевич Большой, главная «резиденция» которого находилась в Угличе. Этот князь известен в истории еще как «Андрей Горяй» — и недаром. Свою жизнь он окончил в оковах, пав жертвой братниной идеи централизации власти (та же участь постигла и его сыновей). А Устюжну Иван Васильевич прибрал к рукам и завещал своему сыну Дмитрию. Тот умер в 1521 году бездетным, и удел вернулся к великому князю Московскому, которым был тогда Василий III.

Расцвет

К этому времени в Московском княжестве произошли перемены, коренным образом повлиявшие на жизнь Устюжны: Новгород, с землями которого она граничила, был присоединен к Москве, и наш город оказался в центре «новой московской географии». Из приграничного укрепленного пункта он постепенно превратился в крупный промышленный — не побоимся этого слова — центр. Способствовали этому богатые залежи болотной руды. Главным промыслом Устюжны стал, естественным образом, железоделательный. Ко второй половине XVI века здесь насчитывалось около 6000 жителей, из них 77 держали кузни (для сравнения, в гораздо более известной в этом отношении Туле было тогда всего 30 кузниц).

Город богател, но все строения его, в том числе храмы и монастыри, оставались деревянными.

Устюжна в Смутное время

В 1609 году, когда Устюжну пытались захватить «воровские люди», она стяжала славу неприступного города. Но своей заслуги устюжане в том не полагали, зная настоящую причину победы — заступничество Пресвятой Богородицы.

Смутное время Устюжна явила пример героического сопротивления интервентам. Еще в 1608 году устюжане поддержали антипольское восстание белозеров и, арестовав представителей Тушинского вора, стали спешно строить укрепления: было очевидно, что «бунт» даром им не пройдет.

Все жители, годные к ратному делу, были переписаны и разбиты на сотни, полусотни и десятки; из уезда призвали служилых дворян, начальниками же своими ополченцы избрали «Солменя Отрепьева, да Богдана Перского, да устюжского прикащика Алексея Суворова». Примечательно, что Солмень Отрепьев состоял, по-видимому, в отдаленном родстве с первым Лжедмитрием — беглым чернецом Григорием Отрепьевым.

Первый приступ

Первый бой устюжане совместно с белозерами дали «литовским людям» еще на подступах к Устюжне, у деревни Батеевки. Но мало подготовленное местное ополчение проиграло бой литовцам.

После поражения при Батеевке защитники города не пали духом. Чем горше было поражение, тем жарче шла работа. Все, и старики и дети, трудились над постройкой земляных валов и деревянных стен. Кузнецы без устали ковали самопалы, наконечники для стрел и копий.

3 февраля 1609 года дозорные «учали во остроге всполох бити, яко литва и поляки идет ко острогу».

Полковник Микулай Косаковский, командовавший отрядом тушинцев (в котором были «и литва, и поляки, и черкасы, и немцы, и татарове, и казаки запороския, и многих градов руския воры»), совсем не ожидал увидеть перед собой пятиметровых бревенчатых стен. Еще только месяц назад ему доносили, что Устюжна не имеет укреплений и раздобыться в ней провизией и иным припасом будет нетрудно. И вот — на тебе.

Первый приступ «воровских людей» провалился. Но так просто сдаваться они не собирались — разграбив и попалив дома и храмы, оставшиеся вне крепостных стен, отошли.

Второй и третий приступы

Второй приступ захлебнулся, как и первый, несмотря на все «хитрости и козни». Однако и устюжанам отбивать атаки становилось все тяжелее. Силы иссякали. Понимая это, поляки решились на третий приступ.

Именно в ночь перед ним в соборном храме Рождества Пресвятой Богородицы пономарю было явление от Смоленской иконы Божией Матери. Молясь Пресвятой Богородице о заступлении от врагов, он услышал от иконы голос: «Человече, вели Мене нести около острогу, где окаян-нии приступают: не дам дому Своего на разорение иноплеменным». Утром он сообщил о том, что Богородица обещала не оставить в беде защитников города, духовенству. Икону с молебным пением подняли и понесли на стены.

И тут произошло новое чудо. Тот же пономарь, к которому был обращен голос от «Одигитрии», «прибеже скоро» к священникам, несшим образ Божией Матери, и сказал, «яко местная икона Пречистыя Богородицы честнаго и славнаго Ея Рожества с места своего сама двигнулася и ста о себе среди церкви».

Взяли на стену и эту икону. Приступ между тем уже начался. Враги, видя усталость обороняющихся, «начаша болша приступати, претяху всякиими муками и разорением». Но присутствие чудотворных икон — весть о событиях минувшей ночи уже разнеслась по городу — ободрило людей. Они не только отбили приступ, но сами пошли в контратаку, открыв ворота.

Потери интервентов были велики. Они бежали от стен Устюжны, бросая обозы и припасы. Вскоре, однако, к ним подошло подкрепление, и прежние страхи забылись. Еще один штурм предстояло выдержать городу, но его защитники, ободренные явленным им заступничеством Божией Матери, уже твердо знали, как поступить. Увидев приближающиеся полки, они спешно направились в церковь.

Последний приступ был самым отчаянным. Враги устремились к острогу со всех сторон. Все устюжане стояли на стенах «з женами и з детми». Те, кто мог биться мечом, — рубил мечом. Кто мог стрелять из лука или самострела — стрелял. В ход шли колья, вилы, топоры. На головы нападавших лили кипяток, вар, нечистоты... В какую-то злую минуту показалось, что еще немного — и придет конец. Но вот опять понесли с молебным пением по стенам «Одигитрию».

Наконец устюжанам удалось одержать решительную победу. Но приписали они этот успех не себе — а заступлению Пресвятой Богородицы. И с тех пор 10 февраля — день последней ожесточенной битвы под стенами острога — праздновалось всем городом, «да не забвено будет таковое преславное чюдо и впредь будущим родом».

Упадок

Устюжна к концу XVI века «похилилась»: в ней осталась лишь треть дворов против прежнего, в три раза сократилось и количество жителей. Примерли или разбрелись и монахи Богородице-Рождественского монастыря.

В Смутное время интервенты не смогли захватить Устюжны, немногочисленные жители которой героически выдержали их осаду, но эта пора далась городу все-таки очень тяжело. Окончательно запустел и бывший Богородице-Рождественский монастырь. В 1622 году, уже в царствование Михаила Федоровича, на месте его возвели новую церковь с тем же посвящением — и с приделами Сретенским, Владимирским (в честь Владимирской иконы Божией Матери) и Благовещенским.

С открытием на Урале железной руды устюженская болотная руда потеряла свое промышленное значение, и город — в 1738 году ставший уездным — жил очень тихо, занимая лишь пятое место среди торговых городов Новгородской губернии, к каковой он относился с 1727 года.