Пожар в Сызрани 1906 года
5 (18) июля 1906 года. Этот день изменил в Сызрани все. Люди крестились истово на Казанскую колокольню, страшный огонь стер с лица земли едва ли не всю Сызрань.
Город Сызрань был практически уничтожен пламенем грандиозного пожара 5 (18) июля 1906 года. Не осталось и следа от 5500 городских строений, лишь чернели повсюду пепелища. Сгорела почти вся муниципальная собственность - и уездная больница, и публичная библиотека - оба здания погибли вместе с городским казначейством. Стало негде учиться детям и подросткам - городская гимназия и реальное училище тоже не уцелели.
Виной тому был невесть откуда налетевший вихрь, который всего за несколько минут перебросил через речку Крымзу головни с горящей окраины и стал быстро разносить их на сотни метров вокруг, так что огненные волны с пугающей скоростью принялись захлестывать центральную часть Сызрани.
Ураган постоянно менял направление, будто желая охватить огнем побольше домов и улиц, и к обеду пламя вздымалось уже повсюду. Когда идущий в ту пору из Самары в сторону Сызрани волжский пароход был еще в 25 верстах от пылавшего города, его начало осыпать горящими щепками и головешками, летевшими по воздуху!
Только по официальным данным, в пожаре погибли сто человек, но, по слухам, их было на порядок больше. Точную причину катастрофы следствию установить так и не удалось, несмотря на обилие версий, зато жители окраин дружно твердили, что огонь вспыхнул в сарае, где одна из семей варила варенье. Возможно, виною действительно был элементарный недосмотр вкупе с ураганом, разнесшем искры. Но в городских легендах Сызрани отныне надолго закрепился таинственный образ некоего молодого человека, явно «социалиста», попросившего напиться в том самом злополучном доме. Когда же ему принесли воды, незнакомца и след простыл, а сарай во дворе будто бы уже пылал.
Пришло время собирать камни, и люди потянулись на еще дымившие пепелища — заново отстраиваться, и в храмы - молиться о даровании сил и твердости духа. Главный Божиий дом города, Казанский собор, закоптился, но устоял перед губительной стихией, и в этом сызранцы видели знак свыше и надежду. Надежда не умирает последней - она жива вечно.
