Троице-Лыково (Троицкое-Лыково)

Троице-Лыково (Троицкое-Лыково) — местность на западе Москвы в составе района Строгино. Расположена на правом, высоком берегу Москвы-реки между Серебряным Бором и собственно Строгином. Включает в себя усадьбу Троицкое-Лыково с храмами Троицы и Успения Богородицы и бывшее село Троице-Лыково.

Троице-Лыково известно с XVI века, и было оно дворцовым. В 1610 году царь Василий Шуйский подарил его князю Б.М. Лыкову-Оболенскому (отсюда название села). Возвел он церковь и в Троице-Лыкове — как нетрудно догадаться, Троицкую. Деревянный этот храм в конце XVII столетия, когда селом владел уже родной дядя Петра I Мартемьян Кириллович Нарышкин, был перенесен на новое место и переосвящен в честь Успения Пресвятой Богородицы.

Выдающийся памятник деревянного зодчества вполне бы мог дожить до нашего времени — во второй половине XIX века тогдашние владельцы имения Карзинкины бережно отреставрировали его, однако в 1936 году Успенский храм, увы, сгорел. И не просто сгорел, а был намеренно подожжен, ибо директор местного клуба возревновал к тому, что местный народ предпочитает посещать богослужения в церкви, а не идеологические вечера, предлагаемые руководством клуба, который занял помещение находящейся в двух шагах каменной Успенской церкви. Вот вам пример тогдашней классовой борьбы, а точнее, нового варварства, водворившегося в стране победившего пролетариата.

Но вернемся к истории Троице-Лыкова. Деревянную церковь перенесли на новое место неспроста — на ее месте в 1690—1695 годах построили каменный Троицкий храм, один из лучших, наряду с Покровской церковью в Филях, образцов «нарышкинского барокко». Предполагают, что его автором был известный русский зодчий Яков Бухвостов, коему, собственно, и обязан своим рождением «нарышкинский» стиль. Заказчиком же выступил, разумеется, хозяин усадьбы М. К. Нарышкин.

Уникальный храм «иже под колоколы», к счастью, сохранился, ему отдают должное многие издания, посвященные истории отечественной храмовой архитектуры. Постройка представляет собой традиционный барочный «восьмерик на четверике»: венчает ее еще один восьмерик со звонницей. С запада — полукруглый притвор, с востока — симметричная притвору алтарная часть; и тот, и другая — со своими главками. Здание отличает обилие барочного декора, лепнины, мелких архитектурных деталей, что вообще характерно для «нарышкинского барокко». В храме имелся уникальный девятиярусный (!) иконостас искусной работы.

После Нарышкиных усадьбой владели Разумовские, потом — Бутурлины, потом — купеческая фамилия Карзинкиных (вспоминаем сюжет чеховского «Вишневого сада»).

При Бутурлиных, в середине XIX века, в Троице-Лыкове появился третий храм — каменный Успенский, выполненный в «русско-византийских» формах. Был тут регулярный парк (частично сохранился) с разнообразными «забавами», господский дом, множество хозяйственных построек.

В 1915 году последняя владелица имения Ю. М. Карзинкина завещала его Свято-Троицкой общине для устройства обители, но этот проект так и не был реализован по причине свершившегося в 1917 году большевистского переворота. Волю Юлии Михайловны удалось выполнить лишь в 2013 году, когда троице-лыковский храмовый комплекс, переживший массу тяжелейших испытаний в советские годы, преобразовали в подворье Покровского монастыря — того самого, в котором ныне пребывают мощи блаженной Матроны Московской.

И все бы хорошо, если бы не возникшие после этого для любителей древностей затруднения — слишком много охраны, слишком много запретов; удивительно, но даже знаменитый Троицкий храм, являющийся не только домом молитвы, но и жемчужиной русского зодчества, «чужим» людям нельзя фотографировать; более того, мы, приехав в Троице-Лыково, так и не смогли посетить его — всякую попытку подойти поближе к церкви строго пресекали бдительные охранники. Печально всё это.

Районы Москвы.