Баташевы Заводчики и металлурги

История русских заводчиков Баташевых насчитывает едва ли два века, но в них уместилось многое — от стремительного восхождения к славе и богатству до полного упадка. Пожалуй, самой живописной и противоречивой фигурой в этом семействе был Андрей Родионович Баташев, обустроивший великолепную усадьбу в Гусь-Железном, — миллионщик, крупный инженер и изобретатель, самодур и, если верить легендарным свидетельствам, немалый злодей.

Заводчики Баташевы

По поводу основателя династии Баташевых полной ясности нет. В ряде источников утверждается, что это был живший в первой половине XVII века в Туле дворянин Иван Андреевич Баташев, сыновья которого утратили дворянство и угодили в разряд однодворцев.

Однако более или менее подробно история баташевского рода прослеживается лишь с первой половины XVIII столетия, когда предприимчивый тульский кузнец Иван Тимофеевич Баташев принялся устраивать небольшие железоделательные заводы на реке Тулице, позже «распространившись» на места более отдаленные — в частности, основав завод в Медынском уезде.

По кончине Ивана Тимофеевича в 1734 году баташевское дело оказалось в руках его сына Родиона, окончившего свой земной путь в 1754 году, после чего во владение заводами вступили два его сына — старший Андрей и младший Иван.

С заводами, правда, вышла заминка. Как раз в 1754 году императрица Елизавета Петровна подписала указ о закрытии железоделательных, стеклоделательных и винокуренных предприятий, работавших на дровяных печах, в радиусе 200 верст от Москвы. Это была экологическая акция, призванная сберечь леса в Центральной России, которые безжалостно вырубались промышленниками.

Молодые Баташевы в этой ситуации не растерялись. Не желая пойти по самому очевидному пути и перенести производство на Урал, где вроде бы имелись на то все условия, но где давно и безраздельно хозяйничали Демидовы, они обратили свой взор на бассейн средней Оки — тут тоже хватало и леса, и воды, и залежей железных руд.

О том, как они отправились искать новое место для своего бизнеса, сложена легенда.

Говорят, на Оке жил некий поп по прозвищу Сорока. Он, вместе со своими сыновьями, буквально грабил проплывавшие мимо суда - каждый купец должен был заплатить ему дань. Ориентировался он и в местных лесах с их рудными месторождениями. Так вот, прознав про это, приехали Баташёвы к Сороке. Щедро его одарили, после чего поп повел их лесное богатство осматривать. А Баташёвы, поднимая кусочки руды с земли, то и дело восклицали: «Боже! Золото!» На что поп не удержался и воскликнул, что мол, у него этой «дряни, как грязи». И показал Баташёвым самые богатые месторождения. Правда, с условием, что они берут его в долю. Все бы ладно, да вот беда: вскоре попа Сороку вместе со всеми сыновьями в ссылку отправили.

В 1755 году Андрей и Иван Родионовичи основали завод на реке Унже, тремя годами позже — на реке Гусь. Не останавливаясь на достигнутом и продолжая стремительно наращивать производство, в ближайшие десятилетия братья открыли еще более десяти заводов, составивших настоящую промышленную империю, которая раскинулась на сотни верст.

Дело осложнялось тем, что лицам, не принадлежавшим к дворянскому сословию, запрещалось приобретать крепостных крестьян, а они ой как были нужны в качестве рабочей силы. Поначалу заводчики обходили этот запрет, покупая деревни на подставных лиц, бывших дворянами, однако тут имелись свои сложности, и Баташевы настойчиво хлопотали о приобретении дворянского звания. Хлопоты эти увенчались успехом в 1783 году. Центром баташевской империи к тому времени стала Выкса (от Гусь-Железного до нее по прямой — чуть больше семидесяти километров), где в 1767 году появился очередной железоделательный завод, а несколько позже — целое имение с огромным барским домом-дворцом, парком и прочими приметами «вельможного» быта.

Легенды о заводчиках Баташевых

Как и о многих других успешных предпринимателях, про Баташёвых слагали страшные байки. Мол, помещики, которые не желали расставаться со своими землями, внезапно бесследно исчезали, и буквально в одну ночь их деревни превращались в распаханные поля. Мол, сами Баташёвы не чураются алхимии и колдовства. Но, как бы то ни было, баташёвские заводы, действительно, были крайне прибыльными.

В 1770-е годы к ним даже обратилось правительство с просьбой начать производство пушек, бомб и ядер. Оплату всех расходов, а также «награды» до 20% от затраченных средств, оно брало на себя. Несмотря на то, что первый опыт по выпуску орудий оказался неудачным, баташёвские заводы освободили от всех налогов, а Ивана и Андрея сделали титулярными советниками, дав им разрешение на разработку новых месторождений и строительство заводов, специально «заточенных» под производство пушек. Так, в шести верстах от Выксы появилось предприятие для «высверливания и точки отлитых на Выксунском заводе во флот пушек и военных орудиев».

Такой завод, действительно, был нужен, и Берг-коллегия постановила: «Велеть ту фабрику, если еще не начата, строеньем как наискорее окончить». Параллельно Баташёвы затеяли строительство еще нескольких заводов. А с появлением Архангельского порта, братья обзавелись и собственным флотом - чтобы самостоятельно доставлять туда пушки, снаряды и якоря.

Потом Иван Родионович стал возводить заводы, имевшие узкую специализацию - например, выделка кос, проволоки, гвоздей, чугунной посуды и других железных изделий. Его брат Андрей к тому времени вышел из семейного дела. Он решил вести бизнес отдельно: ведь у него, помимо законных, имелись и внебрачные дети. А обеспечить наследством он хотел всех.

Баташев Андрей Родионович

Заполучив дворянство, братья Баташевы разделились. Мы можем только гадать о причинах этого решения, но, скорее всего, оно было вызвано «антагонистичностью» их характеров — младшему, Ивану, был не по душе, скажем так, полнейший аморализм старшего брата.

Состоявшийся раздел имущества можно назвать справедливым — восемь имевшихся на тот момент у Баташевых заводов поделили ровно пополам, причем Выкса отошла к Ивану Родионовичу, то есть Андрею Родионовичу понадобилось искать себе новый «центр» — им стал Гусь-Железный. Обустроив в Гусе огромную усадьбу и переехав в нее, Андрей Родионович дал волю своим природным инстинктам.

Феномен этого промышленника историки и литераторы пристально изучали уже в XIX веке — так, поразительно точную его характеристику мы найдем в работе Т. Толычевой, опубликованной в 1871 году в журнале «Русский архив». Вот что писала исследовательница о старшем Баташеве:

«Андрей Родионович был человеком замечательного ума и непреклонной воли, ни перед кем не робел и ни перед чем не останавливался. Для достижения цели все средства казались ему удобными, и он шел к ней неуклонно, какая бы дорога к ней ни вела. Ему нужна была власть, и он ее приобрел, ему нужны были миллионы, и он их добыл. При сильных страстях, не обузданных воспитанием, он не признавал ни закона, ни правил...»

В общем-то, характеристика эта не удивляет — в екатерининскую эпоху на первые роли в государстве выдвинулись «пассионарии», не слишком озабоченные вопросами нравственности и справедливости; именно они обеспечили в те десятилетия прорыв России, заставившей говорить о себе как об одном из мировых лидеров. Таким был и Андрей Родионович Баташев.

Заводы Андрея Родионовича Баташева процветали — во многом благодаря изобретательским талантам промышленника; некоторые исследователи называли его выдающимся химиком и, во всяком случае, даровитым изобретателем: именно А. Р. Баташев внедрил в российскую металлургию опрокидывающуюся печь, именно он стал использовать силу воды в производственном процессе. Это — с одной стороны. С другой же, об образе жизни старшего Баташева до сих пор рассказывают страшноватые легенды, многие из которых невозможно ни окончательно подтвердить, ни опровергнуть. Однако дыма без огня не бывает — сама «настойчивость» этих легенд говорит о многом.

Его гусевская усадьба «Орлиное гнездо» была своеобразным государством в государстве — со своими законами (а точнее, беззаконием), своей армией, своими «традициями».

В саду, который иначе как «страшным» не называют, имелся, согласно многочисленным свидетельствам, «позорный столб»: возле него наказывали плетьми провинившихся или, привязывая, заставляли умирать голодной смертью. В парке возвели «павильон любви», в котором хозяин и его гости предавались любовным утехам с крепостными девушками.

В двухэтажных подземельях действовал настоящий «монетный двор», где чеканились фальшивые деньги. Говорят, что, когда в эпоху Павла I многие благодетели Баташева сошли с исторической сцены и по поводу этого «монетного двора» было наряжено следствие, Андрей Родионович, предупрежденный об инспекции, заживо похоронил в этих подземельях рабочих (числом до трехсот), которые, собственно, и чеканили фальшивые монеты. Еще говорят, что Баташев трижды женился — и всякий раз при живых прежних женах; все его семьи одновременно «сосуществовали» в барском доме.

После смерти Андрея Родионовича Баташева

Умер Андрей Родионович в 1799 году, не оставив завещания. Разумеется, его наследники тут же перессорились. Победителем в тяжбе вышел старший его сын (от первого брака) Андрей Андреевич, по прозвищу «Черный». По его кончине в 1816 году во владение гусевским заводом вступил Иван Андреевич Баташев (сын Андрея Родионовича от второго брака) — он, впрочем, постоянно жил в Петербурге и заводом в Гусь-Железном не занимался, в связи с чем начались большие финансовые затруднения.

Его сын Мануил несколько выправил ситуацию, произвел реконструкцию и внедрил некоторые новшества, однако к началу XX века экономическая конъюнктура оказалась столь неблагоприятной для металлургического завода в Гусь-Железном, что его пришлось остановить. По странной прихоти завещал свое состояние Мануил Иванович не детям, а своей жене Зинаиде Владимировне, с которой жил по большей части раздельно. В права собственности она вступила в 1910 году и была последней хозяйкой «Орлиного гнезда» — в 1918 году большевики расстреляли ее в Касимове, обвинив в «активном и пассивном выступлении против советской власти».

«Орлиное гнездо» Андрея Баташева

Андрей Родионович Баташев, разделившись в 1783 году, по получении дворянства, с братом Иваном, покинул Выксу, отошедшую к Ивану Родионовичу, и перебрался в Гусь-Железный. Здесь он за два строительных сезона соорудил огромную усадьбу, которая, по словам писателя П.И. Мельникова-Печерского, изобразившего тогдашнего гусевского хозяина и его потомков в рассказе «Семейство Богачевых», напоминала «не то крепость, не то какой-то средневековый замок».

Центром усадьбы, получившей претенциозное, не без подтекста, название «Орлиное гнездо», был снабженный четырехколонным портиком большой двухэтажный дом с одноэтажными флигелями, выходивший на огромное рукотворное озеро, которое образовалось после того, как, при строительстве завода, реку Гусь перегородили плотиной. Въезд на плотину «защищала» сторожевая башня, украшенная шпилем с железным изображением гуся.

От барского дома на восток простирался немалых размеров сад с оранжереей, где выращивали невиданные в этих краях заморские фрукты. Здесь же поставили здание крепостного театра, вокруг усадебного дома были разбросаны подсобные постройки. Под усадьбой имелся чуть ли не двухэтажный подземный «город», где творились, если верить преданиям, дела страшные и беззаконные.

Местные краеведы утверждают, что усадебный дом располагался таким образом, что одна его часть находилась в Рязанской губернии, а другая — во Владимирской. Слухи о некоторых преступных деяниях Андрея Родионовича Баташева время от времени доходили до губернских властей, но когда в Гусь приезжали «контролеры» из Рязани, хозяин скрывался на своей «владимирской» половине; когда же наряжалось следствие из Владимира, он перебирался в «рязанскую» часть особняка. Хитрецом был хозяин «Орлиного гнезда».

Баташевскую усадьбу окружала кирпичная стена почти пятиметровой высоты — она частично сохранилась до наших дней. Сохранился и барский дом. А больше (кроме, разумеется, Троицкого храма, коего даже начала строительства основатель усадьбы не увидел) — и ничего: одни «случайные» развалины, звучащие слабым эхом некогда могущественной гусевской «империи» Андрея Родионовича. В 2007 году на кладбище восстановили некрополь с могилами A. Р Баташева и его родственников.

Дело Баташевых живет

В 1815 году именно на заводе Ивана Родионовича Баташёва после долгих экспериментов, наконец, собрали паровую машину мощностью 12 лошадиных сил. Она стала приводить в движение доменные меха. Интересно, что уже будучи 70-летним стариком, Иван Родионович лично руководил всеми делами: хотя они были отлажены великолепно и его участия, по сути, не требовали.

Наследницей своей империи И. Р. Баташёв сделал внучку - Дарью Ивановну, вышедшую замуж за знаменитого генерал-майора Дмитрия Дмитриевича Шепелева. В свое время Шепелев участвовал в подавлении мятежа в Польше, затем в военных действиях в Закавказье, а также в Италии - против французов, отличился в битве при Аустерлице. Через два года после женитьбы, в 1812 году, Дмитрий Дмитриевич вернулся в строй - для участия в Отечественной войне.

Лишь в 1816-м он снова зажил мирной жизнью в кругу семьи. К тому моменту Дарья Ивановна уже родила ему четырех детей. Правда, тихая семейная жизнь была недолгой: двумя годами позже супруга умерла, а спустя еще три года скончался и Иван Родионович. Так, Дмитрий Шепелев унаследовал существенную часть баташёвской империи.

Используя связи в столице, он добился выгодных заказов для теперь уже своих предприятий, построил богадельню и театр, занялся реконструкцией парка. Он развивал художественное литье, наладил выпуск российского варианта булата -«подражание дамаскинской стали». Причем все изделия были столь искусны, что неизменно получали высочайшие награды на различных международных выставках.

Про выксунский чугун историк и биограф Баташёвых П. П. Свиньин писал так:

«Он мягок и имеет вместе с тем необыкновенную упругость, какой по своим путешествиям не замечал ни на одном заводе - как России, так и Швеции, Англии и США. Общие свойства чугуна - твердость, хрупкость, ломкость, но здешний гибок, как пружина, и крепок в соединении частей своих. Доказательством служит Петровский театр в Москве, где ложи висят на кронштейнах или на пальцах из сего чугуна».

Кроме того, отлитые в Выксе трубы использовались при строительстве второго мытищинского водопровода. А еще именно здесь изготовили украшения и коней для Триумфальной арки в Москве и фонтаны вместе с системами водоснабжения для многих русских городов. Неслучайно, наверное, этот район еще называли «Русской Англией».

К началу XX века в Выксе стали выпускать все необходимое для железных дорог - например, выксунские рельсы прокладывали по всей России. Кстати, по инициативе управляющего - немца А. И. Лессинга - многие заводы тоже были соединены железной дорогой. Потом началась Первая мировая война, Лессингу пришлось уехать, но выксунские заводы оставались едва ли не единственными на европейской части нашей страны, продолжавшими исправно функционировать.

Между прочим, революция не погубила предприятия. К 1917 году они подчинялись министерству путей сообщения, а через 10 лет после октябрьских событий на базе бывших баташёвско-шепелевских предприятий возник Выксунский металлургический завод. К 1935 году все основные производства были электрифицированы, на предприятии имелись лучшие в мире мартеновские печи, заработал первый в СССР цех по производству электросварных труб.

С началом Великой Отечественной войны с конвейера ВМЗ стала сходить броневая сталь для танков и бронепоездов. Тогда же здесь собрали уникальный железнодорожный бронеавтомобиль - легкий броневик для передвижения по рельсам! Его единственным недостатком оказалась низкая скорость.

Интересно, что ВМЗ успешно пережил и крушение СССР. Его цеха были оснащены самыми передовыми технологическими комплексами в советской трубной индустрии. Так что завод остался лидером и в производстве труб, и в выпуске железнодорожных колес. Что же касается качества продукции, то красноречивее всего свидетельствует о ней тот факт, что именно выксунские изделия использовались и продолжают использоваться в таких транснациональных проектах, как «Сахалин-1» и «Сахалин-2», «Северный поток», «Северный поток-2» и «Восточная Сибирь - Тихий океан».

Баташёвские искусственные озера и узкоколейка

Необходимую для выплавки железа энергию во времена Баташёвых получали «из воды». Заводчики организовали целую систему искусственных озер. Сейчас эти водоемы признаны памятником природы, главный из них находится в Виле.

Там же располагался Музей выксунской узкоколейки. Между прочим, одной из крупнейших в России. Она активно функционировала вплоть до 2000 года: по ней осуществлялись грузоперевозки, курсировали пассажирские поезда. Однако в новом тысячелетии она, как и большая часть наших узкоколеек, была закрыта и разобрана.

Технику для музея свезли на территорию Выксунского металлургического завода, рассчитывая открыть там музей узкоколейки. Но что-то не сложилось, и экспонаты доставили в Вилю. Там их, по сути, просто бросили под открытым небом. Небольшой заборчик, которым они окружены, не мешает вандалам наносить на них граффити и ломать. Так мы теряем свою историю.

Личности России.