Иконописец Гурий Никитин

Знаменитого изографа Гурия Никитина современники называли Кинешемцевым, хотя родом он был отнюдь не из этого города, а из Костромы. Из Кинешмы происходили его предки, а потрудиться во славу Божию и во увековечение своей памяти мастеру пришлось во многих русских городах. В том числе и в Ярославле.

В Писцовой книге Костромы за 1628 год есть запись об отце иконописца Гурия Никитина — Никите Кинешемцеве. Она гласит, что он «прожитком добре худ», то есть беден, хотя и грамотен. В архивах сохранились образцы его подписи — почерк уверенный и твердый. В середине 50-х годов XVII века Кострому буквально опустошила эпидемия чумы, не сумел пережить ее и Никита.

Иконописцев в роду Гурия, родившегося в первой половине 1620-х годов, не было, и мальчику пришлось самому постигать все премудрости рисования. В Дозорной книге 1664 года находим следующее свидетельство:

«Двор бобылицы вдовы Соломанитки Микитниковой жены Кинешемцева з детьми з Гуркою да с Аучкою... Гурка ремеслом иконописец, а Аучка ремеслом сапожной кропачь».

К этому времени художник Гурий Никитин успел получить известность в Костроме и даже за ее пределами — за пять лет до этого о Гурии узнали в Москве. Тогда там собирали иконописцев для росписи Архангельского собора. Одним из прибывших в город значился художник Емельян Пушкарев, которого вскоре пришлось отпустить из-за болезни. Его расспросили о костромских изографах, и среди прочих он назвал «Гурку Микиткина Кинешемцева».

В итоге Гурия Никитникова пригласили расписывать Архангельский собор, за что, кстати, ему было пожаловано звание «кормового иконописца», то есть за свою работу он получал «корм» — условно говоря, «зарплату».

В 1662 году иконописец Гурий Никитин возглавил артель мастеров, расписавших Троицкий собор Данилова монастыря в Переславле-Залесском. После выполнения этого заказа Гурий стал признанным мастером, теперь его буквально разрывали на части. Во всех епархиях он был желанным гостем.

В начале 1670-х годов Гурий Никитин заново создал стенопись в Успенском соборе Ростова, а вместе со своим товарищем Силой Савиным написал несколько икон для самого государя. В 1680 году он руководил артелью, которая расписывала храм Илии Пророка в Ярославле, а через пять лет — и костромской Ипатьевский монастырь.

Костромской самородок умел сочетать строгую каноничность изображения с использованием богатой символики и праздничных ярких красок. Образы Гурия Никитина даже как-то мелодичны — им присущи музыкальная динамика и отчетливый ритм. В совокупности с изящной пластикой и великолепным умением художника передать игру светотени и объем фигур они превращают его творения в истинные шедевры.

Что же касается личной жизни Гурия Никитина, то известно, что он никогда не был женат и, соответственно, не имел детей. В «Повести о построении Николо-Успенской и Федоровской церквей» мы читаем о знаменитом иконописце:

«Яко муж благочестив и бояйся Бога, жительствуяй в девстве даже до кончины своей».

Гурий Никитин выдающаяся личность Костромы.