Петергоф Санкт - Петербург

Восхитительный царский дворец в летней резиденции Петергоф (дворе Петра) был отстроен в начале XVIII века; прежде здесь располагались маленькие финские деревни. Место для реализации амбициозного замысла фонтанного парка было выбрано неслучайно: рельеф местности и близость залива позволили инженеру Миниху успешно реализовать замысел по обустройству «водных феерий». Большой дворец с верхним и нижним парком украсили скульптурами и разнообразными павильонами - дабы гости и обитатели усадьбы не испытывали недостатка во впечатлениях.

Вокруг царской резиденции разросся городок, куда в 1848 году перенесли из Ораниенбаума уездную управу. Спустя десять лет здесь появилась Петергофская железная дорога.

Превращенный в советское время в музей, петергофский дворцовый комплекс жестоко пострадал в ходе Великой Отечественной войны: за более чем три года немецкой оккупации памятник архитектуры практически превратился в руины. В послевоенный период, благодаря самоотверженной работе реставраторов и заботе государства, резиденцию восстановили; сегодня она является одной из самых знаменитых достопримечательностей в окрестностях Санкт-Петербурга.

Петергоф – детище Петровского барокко

Петергоф - его дворцы, аллеи, но прежде всего - фонтаны, были неоднократно воспеты в стихах русских поэтов от Жуковского и Гнедина до Ахмадулиной и Бродского. Одно из самых известных описаний Петергофа принадлежит Пушкину.

Заложенный в начале XVIII в. Петром I Петергоф — одна из самых роскошных летних резиденций. По замыслу государя Петергоф должен был сравниться в великолепии с самыми знаменитыми королевскими резиденциями Европы. Петергоф занимает особое место среди дворцов Санкт-Петербурга.

К 1714 г. император решил сделать Санкт - Петербург новой столицей России, а в летней резиденции, в Петергофе, повторить и превзойти Французский Версаль: создать ансамбль, ни чем не уступающий загородному двору французского короля. По замыслу императора, Петергоф должен был не только сравниться в великолепии с самыми знаменитыми королевскими резиденциями Европы, но многократно превзойти их все. А кроме того резиденция в Петергофе должна напоминать о триумфе России в борьбе за выход к Балтийскому морю.

Поэтому для строительства пригласили иностранного архитектора. Пётр I не доверял русским архитекторам, воспитанным на старинных византийских традициях, и автором Верхних палат в Петергофе стал немец Иоганн Браунштейн. Появление дворца в Петергофе означало появление в отечественной архитектуре нового стиля, названного петровским барокко.

В Большом Петергофском дворце 30 богато украшенных парадных залов, оштукатуренных под мрамор, с расписанными потолками, полами, которые инкрустированы паркетом, с позолоченными стенами. Парадную лестницу украсили аллегорические скульптуры, символизирующие времена года - зиму, весну, лето и осень.

Фонтаны Петергофа

Посетители Петергофа могут насладиться созерцанием крупнейшей в мире системой водных каскадов и фонтанов, технически все они практически на сто процентов сохранились в оригинале со времён, когда Пётр I сам проектировал и создавал этот шедевр. Фонтаны, водные каскады и Петровы «шутихи» мастерски вписанных в естественный рельеф местности между великолепными архитектурными сооружениями, памятниками и восхитительными скульптурами.

От Большого каскада к Финскому заливу пролегает прямая лента Морского канала, она прорезает весь парк с юга на север, соединяя Большой дворец с морем.

После Октябрьской революции дворец был национализирован и превратился в музей.

Петергоф был значительно разрушен во время немецко-фашистской оккупации Второй Мировой. Но после войны он был, по сути, воссоздан из руин заново. Сегодня это самая знаменитая на весь мир достопримечательность России.

Петергоф был занят немецкой армией меньше чем через три месяца после начала Великой Отечественной войны. Кольцо блокады вокруг Ленинграда сомкнулось, и две части советской армии оказались разделены и отрезаны друг от друга. Их соединению при удачном стечении обстоятельств мог бы способствовать десант, высаженный в Петергоф с моря, - и маршал Жуков отдал приказ о немедленном формировании такого подразделения.

К сожалению, из-за жесткого ограничения во времени подготовить группу должным образом не удалось. Храбрые моряки были просто не обучены навыкам сухопутного боя - на их подготовку ушло всего четыре дня. Доставка боеприпасов, поддержание связи - все это тоже было не продумано. Даже необходимая в таких ситуациях артподготовка была отменена по приказу Жукова с целью увеличить элемент внезапности.

На рассвете 5 октября 1941 года матросы в полной тишине высадились на берег в районе петергофского Нижнего парка. Начался неравный бой. В первые же часы был убит командир десанта и, видимо, радисты, потому что никакой связи с отрядом в дальнейшем не было. Не имея точных данных о местонахождении моряков, защитная артиллерия опасалась попасть по своим и поэтому стреляла с большим запасом в глубину берега, не нанося особого урона вражеской армии. В таких условиях - без артподдержки, без связи, без дополнительных боеприпасов - отважные моряки сражались несколько дней, что можно считать настоящим подвигом.

Почти все моряки, входившие в состав петергофского десанта, были убиты в аллеях Нижнего парка в Петергофе. Одному из бойцов удалось выплыть в залив, где его, раненого и теряющего сознание, подобрал катер. Другой был взят в плен в бессознательном состоянии и помещен в немецкий концлагерь, несколько раз пытался бежать и наконец в качестве наказания был отправлен в лагерь смерти на острове Лангеог в Северном море, где и погиб. Его жена узнала об этом лишь сорок лет спустя, в годы перестройки. Все это время она была уверена, что неопознанное тело мужа покоится где-то в Нижнем парке в Петергофе, а единственное место памяти о нем и его товарищах - небольшой монумент на окраине парка. Как же она была потрясена, увидев ухоженную могилу в цветах на далеком немецком острове! Уважение к подвигу советских моряков и память о них сохраняется в немецком народе.

Окончание войны Петергоф встретил в самом плачевном виде. Дворцы были разрушены или сожжены, сохранившиеся стены изрешечены пулями. Садовые аллеи перекопаны и изуродованы заграждениями из колючей проволоки, многие деревья вырублены, пруды замусорены. Фонтаны, гордость Петергофа, разграблены, часть золотых фигур увезена в Германию.

Восстановление Петергофа стало не меньшим подвигом, чем его защита. Уже в январе 1944 года, едва было снято кольцо блокады, начались работы по разминированию и очищению парка, а музейные сотрудники, в течение всей блокады бережно хранившие некоторые петергофские экспонаты в Исаакиевском соборе, стали готовить их к возвращению в родные места.

Больше всего работы предстояло, конечно, реставраторам, и они бы не справились без поддержки простых людей. Летом в Петергоф начали приезжать ленинградцы - те, кто выжил после блокады. Ослабленные, больные, едва держащиеся на ногах люди, забыв о себе, разгребали завалы, очищали пруды и фонтаны, высаживали новые деревья. Лишь беззаветная любовь к своему городу, к его культуре могла дать сил на такой труд.

В ходе военных событий особенно пострадал петергофский собор Петра и Павла. Его колокольня оказалась самой высокой точкой в округе, что немедленно было использовано противником в военных целях - на колокольне устроился немецкий корректировщик артиллерийского огня. Вряд ли архитектор, возводивший когда-то этот храм, мог себе представить, что прекрасный вид, открывающийся с высоты собора, повлечет за собой столь разрушительные - в прямом смысле слова - последствия! Стремясь ликвидировать немецкого корректировщика, расположившегося в столь удобной точке, советские войска вновь и вновь целились в ни в чем не повинный собор, в результате чего он был сильно разрушен.

К сожалению, несмотря на царивший вокруг энтузиазм по восстановлению памятников, собор Петра и Павла так и остался стоять в полуразрушенном виде. Для его восстановления требовались усилия не только простых людей, но и ученых-реставраторов, и историков архитектуры, которых очень не хватало в послевоенное время. А может быть, люди, не боявшиеся пуль и бомбежек, опасались иметь дело с «сооружениями культа», как назывались соборы и храмы в официальных бумагах, - за религиозную деятельность, даже просто за веру можно было получить тюремный срок.