Никольская церковь Таганрога архитектура

Никольский храм Таганрога нельзя отнести к выдающимся образцам церковной архитектуры, в целом это довольно ординарный памятник провинциального зодчества XVIII века — правда, обозначение столетия весьма условно, потому что примерно на четыре пятых храм представляет собой современную постройку. Однако история пристроек и перестроек, уникальная для каждой церкви, сделала его облик довольно необычным.

Храм — большой и протяженный, а его архитектура сочетает в себе черты барокко, классицизма, ампира. В основу проекта легла традиционная для русской храмовой архитектуры XVIII столетия схема «восьмерик на четверике»: на четырехугольном объеме покоится восьмигранник, увенчанный, в свою очередь, куполом. Это наиболее характерная форма для приходских церквей русского барокко. Как и некоторые другие самобытные формы русского церковного зодчества, она пришла из деревянной архитектуры, где верхнюю клеть храма часто делали из менее массивных и длинных бревен, уложенных из-за этого восьмиугольником.

Во второй половине XVII века так начинают строить и каменные храмы. Старейшие памятники этого стиля сейчас можно увидеть на окраинах Москвы, где представители знати строили церкви в новом вкусе в своих загородных имениях. Первые храмы подобного рода увенчивались не куполом, а еще одним маленьким восьмериком, выполнявшим роль светового барабана под небольшой главкой.

Большой купол, покрывающий собой весь восьмерик Никольской церкви, — свидетельство более поздней эпохи, уже освоившей технику и эстетику классицизма. Купольный восьмерик отличает образ Никольской церкви от ранних памятников этого стиля, но одновременно и подчеркивает ее некоторую «запоздалость» — к 70-м годам XVIII века русское барокко вышло из архитектурной моды, и восьмерики на четверике продолжали появляться только в провинции.

Чертами классицизма в облике храма можно считать оформление углов здания рустом и характерную бело-желтую гамму. При этом колокольня, построенная позже, являет черты выросшего из классицизма ампира, почти безраздельно господствовавшего в архитектуре первой половины XIX века. Правда, стройность ампира несколько нарушена декоративными кокошниками, как бы вновь отсылающими к барочной и даже добарочной старине.

После пристройки трапезной церковь получилась непропорционально вытянутой; колокольня же оказалась как бы посреди здания. Единственная часть храма, в которой сохранились фрагменты старой постройки, — передняя трапезная с пространством под колокольней, тогда как вся восточная часть построена заново по старым чертежам.