Алексеевский район Москва история

Алексеевский район в Северо-Восточном административном округе города Москвы, до поглощения городом был селом Алексеевское.

Судьба деревни Алексеевской, расположившейся в каких-то десяти верстах от Кремля, неразрывно связаны с судьбой столицы со всеми ее невзгодами, радостями и достижениями.

Мимо села несла свои воды в Клязьму небольшая речка Копытовка. По одной из версий, именно она дала название сельцу - Копытово, которое впервые упоминается в писцовой книге, датированной 1573 годом. Ныне речка, исток которой находится в районе современной Бутырской улицы, спрятана в подземный коллектор. Он протянут под Звездным бульваром, под Огородным проездом и проспектом Мира, а в районе улицы Бориса Галушкина впадает в Клязьму.

В некоторых источниках утверждается, что Алексеевское известно аж с начала XV века и впервые упоминается именно как «деревня Олексеевская» в духовной грамоте великого князя Василия I в 1407 году.

Село, как и другие близлежащие, принадлежало во второй половине XV века известному боярину Федору Андреевичу Свибло. От его фамилии образованы названия современного московского района Свиблово и одноименной станции метро.

Помимо Федора Свибло владельцами деревни поочередно являлись: некий толмач-переводчик митрополита Митяя, который служил духовником у князя Дмитрия Донского и имел редкое прозвище Буило; дьяк Андрей Ярлык, служивший митрополиту Ионе. Этот самый Ярлык в середине XV века передал деревню Чудову монастырю, якобы в память о своих родителях.

Имя же Копытово деревня получила в XVI веке и не от речки Копытовки, а благодаря фамилии некоего «вкладчика» Чудова монастыря Захария Васильевича Копытова. Скорее всего Захарий Копытов получил это селение в обмен на один из своих вкладов в Чудов монастырь. Монастырь же легко расстался с вотчиной,которая располагалась далековато, а следовательно, управлять ею было не с руки.

Примерно в тот период село в исторических документах стало именоваться двойным названием - Копытово-Алексеевское.

Алексеевское - вотчина государя

Согласно историческим хроникам, в 1621 году Копытово было пожаловано князю Дмитрию Тимофеевичу Трубецкому. Это довольно известный исторический персонаж, и получил он царский подарок не просто так, а за особые заслуги в спасении Отечества - Дмитрий Трубецкой вместе с Пожарским и Мининым возглавил освобождение Москвы от поляков. Более того, после изгнания непрошеных гостей и до самого воцарения Михаила Федоровича Романова, Дмитрий Тимофеевич фактически правил государством. Он безропотно и без интриг уступил это место новому юному государю, после избрания того Земским собором, а во время коронации держал царский скипетр. Почти до самой смерти Трубецкой был окружен почетом и богатством и лишь за месяц до смерти попал в опалу и был сослан на воеводство в Тобольск, где скоропостижно скончался. Трубецкой пал жертвой обычных придворных интриг.

После его смерти, однако, государь повелел доставить тело усопшего в столицу и похоронить со всеми почестями в подклети Троицкого собора в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре.

В Копытовке-Алексеевском любил гостить государь Алексей Михайлович Романов, который заезжал сюда переночевать после охоты в соседних Сокольниках. Однако документальных свидетельств этому нет. Точно известно лишь, что после смерти вдовы Трубецкого Анны Васильевны в 1655 году, Алексеевское полностью перешло во владение Романовых, которые начинают строить здесь путевой дворец, а рядом - храм Тихвинской иконы Божией Матери.

Будущий император Петр I, возвращаясь из Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, где он прятался от взбунтовавшихся стрельцов летом 1689 года, остановился в Алексеевском путевом дворце. «Здесь к нему явились повиниться бунтовщики, которые в знак раскаяния поставили перед собой плахи с топорами, встали перед царем на колени и склонили головы, прося милости. Петр простил всех пришедших в этот день на церковный двор. Участь остальных стрельцов была незавидна. Зачинщиков и многих рядовых стрельцов казнили...»

В начале своего правления Петр I пожаловал село Алексеевское верному соратнику Александру Меншикову. Об этом в книге «Путешествие в Московию» сообщает голландский путешественник Корнелий де Бруин. Он так описывает усадьбу: «Это прекрасное местечко, где устроены были удивительные садки, наполненные отборной рыбой. Но лучше всего мне показались огромные конюшни. В конюшнях этих было более пятидесяти лошадей превосходной красоты».

О селе Алексеевском можно прочитать у самых разных авторов разных лет, включая знаменитого русского историка Николая Карамзина, побывав в Алексеевском более века спустя постройки храма, он увидел разруху и ветхость Путевого дворца. Карамзин высказал пожелание своим современникам: «Время разрушило дворец до основания, а не рука человеческая... У нас мало памятников прошедшаго: тем более должны мы беречь, что есть!»

Но современники не услышали великого историка и незадолго до вторжения Наполеона царский путевой дворец снесли. Сегодня на его месте с южной стороны храма расположился церковный погост.

Позади остались годы, когда дворец полностью отвечал своему предназначению, когда поблизости были сооружены специальные продуктовые хранилища с ледниками и амбарами, отсюда продукты поступали на стол царской семьи, остановившейся в Алексеевском на отдых.

Век девятнадцатый

В начале XIX века, вскоре после того как Тихвинский храм отметил свое 130-летие, Москву заняла наполеоновская армия. Царский путевой дворец к тому времени уже разобрали, а вот храм хотя и остался невредим, но, увы, попал в число русских святынь, оскверненных французами - в его стенах незваные гости разместили продовольственный склад, а в подклете - конюшню.

В черте Москвы

В конце XVIII века через Алексеевское провели знаменитый Мытищинский, или вернее Ростокинский акведук. Была также построена водоприемная станция, а в 1830 году начала работать Алексеевская водокачка.

В 1890 году в Алексеевском уже вовсю работало несколько небольших заводов и фабрик, а в начале XX века открылись школа и больница.

В начале следующего столетия Москва поглотила Алексеевское, и дальнейшая судьба бывшего села повторила судьбу многих других подмосковных сел, которые вошли в состав столицы.