Нёнокса история

В 2017 году село Нёнокса отметило свое 620-летие. Эта дата установлена по первому письменному упоминанию населенного пункта в Великокняжеской Уставной Наместничей Грамоте, данной в 1397 году великим князем Василием Дмитриевичем Московским, сыном Дмитрия Донского, жителям Заволочья (Двинской земли), которые согласились «отойти» от Новгорода и пписягнуть на верность ему, великому князю.

Современная Нёнокса административно входит в муниципальное образование городской округ Северодвинск. Население села в настоящее время составляет чуть более 400 человек.

В Двинской летописи Нёнокса упоминается в 1419 году среди прочих погостов и монастырей Летнего берега Белого моря и Северной Двины, подвергшихся нападению и разорению со стороны мурман (шведы, возможно, викинги), пришедших с моря на бусах и шняках числом в 500 человек. Но не стоит думать, что для двинян это было из ряда вон выходящее событие. Набеги были взаимными. К примеру, Двинская летопись упоминает, что в 1412 году заволочане ходили войной на мурман по новгородскому велению с воеводой Яковом Степановичем, а в 1431 году - с Иваном Лощинским «воевать на Каянъ» (волость совместного владения шведского короля и Новгорода Великого).

Стоит также отметить, что, кроме разорительных набегов мурман, большие беды Двинской земле приносило продолжавшееся противостояние между московскими князьями и Новгородом, завершившееся при Иване III полным присоединением в 1478 году всего Двинского края к Москве. После присоединения последовал «вывод» знатных новгородских семейств, в том числе и из Нёноксы, в земли, расположенные ближе к Москве, и замена их на семейства московские. Несмотря на все потрясения, к началу XVI века Нёнокса стала крупным промышленным посадом, основным промыслом и источником благосостояния коего было солеварение.

На самом высоком месте восточного берега реки Нёноксы появились первые деревянные приходские храмы: Никольский, Петропавловский и Пятницкий. Церковная летопись упоминает имя первого нёнокского священника - Иоанна Вепрева, и дату основания прихода - 1420 год. В художественной литературе встречается мнение, что один из храмов поставила новгородская посадница Марфа Борецкая, имевшая в Нёноксе крупные владения, хотя научных подтверждений этому факту нет.

^{На фото: Памятный знак Ричарду Ченслеру на острове Ягры в Северодвинске.}

Спокойная и размеренная жизнь жителей Летнего берега Белого моря, состоящая из промысла соляного и морского, с середины XVI века приобрела новое измерение в результате совершенно невероятного события: 24 августа 1553 года, напротив Нёноксы бросил якорь невиданный ранее никем здесь большой трехмачтовый корабль.

По одной из версий считается, что первыми, кто пообщался с экипажем неизвестного корабля, были два рыбака, доставленных на борт корабля командой бота, посланного за ними. От них-то Ричард Ченслер, первый капитан корабля «Эдуард Бонавентура», единственный уцелевший участник экспедиции под началом Хью Уиллоби, отправившейся из Англии 10 мая 1553 года в поисках северного пути в Индию и Китай, и узнал, что земля, лежащая перед ним, не Индия, а Московия.

Позже, объявив двинским воеводам, что имеет полномочие от английского короля завести торговлю с русскими, капитан был переправлен в Москву, к царю Ивану Грозному. Самодержец российский принял Ченслера, а в 1554 году его отправили домой с грамотой о беспошлинной торговле с Россией.

Благополучно вернувшись в Англию, Ченслер в 1555 году вновь отправился в путь, на этот раз уже с представителями организованной для торговли с Россией «Московской компании». Так началась регулярная международная торговля России с Англией, а чуть позже - с Голландией и Францией, центром которой, совершенно неожиданно, стал Николо-Корельский монастырь, располагавшийся на берегу Корельского(Никольского) устья реки Северной Двины.

Итогом бурного развития торговли с иностранцами стало основание в 1584 году вокруг Михаило-Архангельского монастыря, стоявшего на мысе Пур-Наволок реки Северной Двины, посада, получившего название Новохолмогорского, позже переименованного в Архангельск.

Серьезные испытания выпали Нёноксе в начале XVII века. Часть изгнанных из Москвы польско-литовских отрядов ушла на север в надежде поживиться грабежом богатых северных городов. В 1613 году, после неудачных осад укрепленных Каргополя, Холмогор и Архангельска, польско-литовские отряды совершили рейд по Летнему берегу Белого моря, разорив Николо-Корельский монастырь, Нёноксу, Уну и Луду. Петропавловский, Никольский и Пятницкий храмы Нёнокского прихода были разграблены и сожжены.

Во второй половине XVII века, во многом стараниями возвысившихся на соляном промысле нёнокских родов Кологривовых, Феликсовых и Вепревых, на прежнем месте были построены шатровые Никольская (зимняя) и Троицкая (летняя) церкви, колокольня с шатровым завершием и небольшая церковь Параскевы Пятницы.

Петр I, вступив на престол, трижды (в 1693,1694 и 1702 гг.) побывал в Архангельске. Нет достоверных сведений, что он бывал в Нёноксе, но вполне мог видеть купола нёнокских храмов во время своего путешествия в 1694 году на яхте «Святой Петр» к Соловецким островам. Видели ли нёнокшане Петра, также неизвестно, но принятый последним 1 января 1705 года указ о введении государственной монополии на соль сильно сказался на дальнейшем благосостоянии первых.

Постепенно осваиваясь с новыми правилами и порядками, летом 1725 года нёнокшане столкнулись с катастрофическим событием для любого верующего человека: Никольская, Троицкая и Пятницкая церкви, а также колокольня полностью сгорели от удара молнии.

Кому же обязаны мы возрождению замечательного деревянного храмового комплекса в селе Нёнокса? Конечно же, жителям, многие века его населявшим, варившим соль из местного рассола, называемой «ключовкой» (в отличие от добываемой из морской воды - «морянки»), занимавшимся промыслами рыбы и морских зверей, морскими перевозками.

Несмотря на все невзгоды, Нёнокса всегда быстро восстанавливалась и слыла в округе да по всей России как богатый посад. Из различных источников (дневниковых записей, книг, статистических справочников и описаний прихода) мы знаем, что с XVII до конца XIX века население Нёнокского посада неуклонно росло.

^{На фото: Все, что осталось от последней солеварни и рассольного колодца в Нёноксе.}

Основным источником дохода жителей посада было солеварение. Но в XVII—XVIII веках местных солепромышленников потеснили набиравшие силу монастыри: Соловецкий, Кирилло-Белозерский, Антониево-Сийский, Николо-Корельский, Архангельский. К ним перешли многие паи в нёнокских солеварнях, будь то они выкуплены у пайщиков или получены в дар по духовным завещаниям. Дошло до того, что многие нёнокшане, раньше работавшие на себя, вынуждены были перейти к работе на солеварнях по найму.

К началу XX века нёнокоцкое солеварение неумолимо приближалось к своему закату. Причинами тому были, с одной стороны, технология выварки «постарине», требовавшая огромного расхода дров, а с другой стороны, несоблюдение той же самой технологии в части отстоя рассола и просушки готовой соли, а также конкуренция на рынке с солью из других регионов и завозимой из-за границы.

Далее на страну обрушился вал исторических событий, он никого не оставил в прежнем состоянии. Последствия Первой мировой войны, февральской и октябрьской революций, интервенции, возвращения советской власти докатывались, пусть не сразу, но и до Нёноксы.

Яковлевская солеварня

Между Святой Горой и храмовым комплексом, на Усолье, рядом с сильно обмелевшей речкой Нёноксой, находятся развалины последней уцелевшей до настоящего времени Яковлевской солеварни. На дне солеварни находится вросший в землю церн - сковорода для выварки соли, изготовленный в начале 40-х годов XX века в тогдашнем Молотовске (сейчас Северодвинск).

В ходе проведенных в 2009-2012 годах на Усолье археологических изысканий, были исследованы Великоместный и Наволочный рассольные колодцы, из последнего была извлечена труба рассолоподъемного насоса длиной около 7 метров. Была вскрыта система поддувальных коридоров, обеспечивавших приток воздуха к печам солеварен, а также система, предположительно, рассольных желобов, вытесанных из цельных бревен.

Нёнокское Усолье хранит еще много тайн и неожиданных открытий.

^{На фото: Соседство храмов в Нёноксе и ракетного полигона давно уже никого не смущает.}

В 1926-1927 годах в Нёноксе была создана рыболовецкая артель, в 1928-м - колхоз, со временем ставший рыболовецким, но имевший более широкий профиль деятельности. Колхоз носил имя уроженца Нёноксы Григория Ермолина, расстрелянного интервентами в Архангельске в декабре 1918 года.

Во время Великой Отечественной войны в Нёноксе вновь возобновилось солеварение для покрытия нужд северных регионов СССР, отрезанных войной от мест привычных поставок соли. Возникли небольшое кожевенное производство, кирпичный завод, завод по производству шпал, сапожная и швейная мастерские, молокозавод.

После передислокации в 1955 году из Феодосии в район Нёноксы ракетного полигона, на котором стали проводиться испытания ракетных систем для строящихся в соседнем Молотовске подводных лодок, колхоз им. Ермолина был реорганизован в военный совхоз № 148, а въезд на территорию села стал закрытым, каким и остается до настоящего времени.

С 6 октября 1958 года полигон получил название Государственного центрального морского полигона. Для бытовых нужд военных, в трех километрах от села, на берегу Белого моря был построен жилой поселок Сопка.